Bastardi!.. Assassini!..

Разгар лета 1971 года. В загашнике уже почти записанный 4-й альбом, который выведет Led Zeppelin не просто в число лучших, а в число коммерчески лучших групп. Группа даёт разовые концерты в Европе, экспериментируя с концертным сет-листом. Джимми Пейдж и компания исполняют старые, ранее не игравшиеся в живую, песни, вставляют в сет новые вещи из будущего альбома, пытаясь оценить реакцию поклонников и возможность исполнения на концерте.
И тут, достаточно неожиданно, из Италии приходит предложение дать концерт в Милане, на стадионе Вигорелли (Vigorelli)…

Немного о том событии, на котором должен был выступить Led Zeppelin. Это был фестиваль итальянской эстрады Cantagiro, субсидируемый правительством. На нём должны были выступить итальянские гранды поп-сцены – Джанни Моранди (Jianni Morandi), Рики э Повери (Ricchi E Poveri) и другие более или менее известные сегодня исполнители.

Цеппелины же конечно хедлайнеры! Но узнали они о том, что выйти на сцену им придётся 29-ми по счёту, только в день выступления, 5 июля.

Можно представить себе как достали местные шансонье публику, пришедшую на концерт только ради Led Zeppelin. Итальянские певцы позже жаловались, что их не слушали и прогоняли со сцены. А Моранди однозначно охарактеризовал ситуацию: «Они все ждали Led Zeppelin».

Но не только это, тридцатиградусная жара и ревущие сверх меры усилители раздражали огромную толпу. В те времена в Италии бурлило студенчество, увлечённое всем спектром революционных движений – и левых, и правых, и коммунистических, и фашистских, и анархических, и чёрт знает каких ещё. Молодёжь жаждала перемен и круто ненавидела официальные власти. Жупелами же выступали полицейские и бойцы спецподразделения, охранявшие порядок на стадионе и вокруг него. Революционно настроенные группки молодых людей не только раздавали во время концерта листовки о предстоящей в следующий четверг демонстрации, но и активно задирали служителей порядка. Таких персонажей обычно называют провокаторами. И своё дело они делали с размахом и оттягом.
И это не всё. За пределами стадиона кучи организованных безбилетников, по-местному «portoghesi», бились за право послушать цеппелинов бесплатно с таким остервенением, что в конце концов полицейские полностью заблокировали стадион снаружи и запустили вокруг него слезоточивый газ. Именно с этого момента, с 21:30, начался шабаш.
Тут лучше передать слово непосредственному свидетелю и участнику событий, главе команды роуди, Ричарду Коулу (Richard Cole):

Почти пятнадцать тысяч человек набилось на итальянский стадион, и, наблюдая за толпой, мне показалось, что она ведёт себя прилично. Но за полчаса до начала сета Led Zeppelin, на галёрке раздалось несколько взрывов, и над стадионом нависли облака дыма.
Я подумал, что полиция возьмёт под контроль аудиторию, но обстановка становилась более хаотичной.

— Я задушу этих мудаков, — сказал я роуди Мику Хинтону (Mick Hinton), врываясь в толпу. Я быстро смекнул, что мне самому стоит присмотреть за этими хулиганами.
Но, прокладывая путь к месту происшествия, я удивлялся больше и больше. Настоящую анархию устроила полиция, а не поклонники! Полиция распоясалась и усмиряла толпу дубинками и слезоточивым газом. Задыхаясь и кашляя, подростки в панике разбегались в разные стороны, в том числе и к сцене. Разгоралось настоящее столпотворение.
По иронии судьбы, при въезде на стадион я был впечатлён видом дюжины полицейских и солдат, патрулировавших ворота и основные проходы. Они были вооружены щитами, готовые подавить любой намёк на беспорядки.
— Если бы все концерты были бы так организованы, я чувствовал бы себя намного спокойнее, — сказал я Питеру. Я ещё не знал, какую ерунду сморозил.
Обстановка ухудшалась, но музыканты решили всё равно выйти на сцену. Сет начался с «Immigrant Song», затем последовали вещи с четвёртого альбома. Но впервые в карьере группы музыку затмило происходящее в толпе. Я вернулся к сцене. В то время, когда команда продолжала играть, поклонники буквально запрыгивали на сцену в отчаянной попытке укрыться от слезоточивого газа и угрозы быть растоптанными набегающими сзади.

— Пожалуйста! — просил Роберт в микрофон между песнями. — Не паникуйте! Мы продолжим играть, если вы успокоитесь!
Питер, который обычно спокойно относился к подобным вещам, был сильно обеспокоен.
— Грёбаные копы сами подстрекают толпу, — воскликнул он. — Вообще нелепо.
Подавленный Роберт повернулся к Джимми и спросил:
— Как по-итальянски сказать «успокойтесь»? Чёрт, это ужасно.

Площадь за сценой быстро наполнилась людьми. Фанаты тёрли глаза, слёзы ручьём текли из их глаз, у многих были синяки. В некоторых случаях они засовывали в карманы всё, что попадалось под руки, или можно было утащить на спине. Истинная анархия.
Через тридцать минут после начала сета, мы с Питером решили, что пора закругляться. Фэны бегали по сцене в поисках безопасного места. Другие просто сидели на сцене, наблюдая за разворачивающимся хаосом на стадионе.
Даже телохранители, выделенные устроителями, были напуганы и убежали со своих позиций, оставив сцену незащищённой. К этому моменту я был в ужасе и сильно переживал за наши жизни. Я понимал, что нам нужно уходить, но не видел, как.

В конце концов, когда Zeppelin играли «Communication Breakdown», кто-то бросил бутылку пива, которая попала в лоб Мику Хинтону. Он едва не потерял сознание. Рана начала кровоточить. Почти сразу баллон со слезоточивым газом разорвался метрах в десяти от сцены.
— Место превращается в зону военных действий, твою мать! — заорал я. И тогда Питер приказал музыкантам покинуть сцену.

— Выводи мальчиков отсюда, — крикнул мне Питер и побежал к группе. Мы схватили Роберта и Джона Пола за шкирку и повели их сквозь дым. Бонэм и Джимми бежали позади нас. Газ был такой плотный, что нам пришлось идти на ощупь, словно через лондонский туман, прибавьте сюда жжение в глазах. Мы слышали, как разорвалось ещё несколько баллонов, пока мы бежали по туннелю, уже наполненному газом. Я сильнее запаниковал, пока искал выход.
С помощью Гаса, водителя лимузина, мы смогли дойти до комнаты первой помощи, я запер дверь, как только мы вошли. Джимми кашлял и задыхался. Мы все тёрли глаза. Но мы были в безопасности.
Нам пришлось проторчать в комнате около часа, пока снаружи не стихло. Иногда в дверь стучали, вероятно, фэны искали безопасное место.

— Если кто-нибудь откроет дверь, я сам ему сверну шею, — крикнул Питер. — Десять тысяч человек готовы ворваться сюда!
Роуди спасли гитары Джимми и Джона Пола и спрятали их в другой комнате служебного помещения. Но барабаны Бонэма остались на сцене. Он расхаживал по комнате взад и вперёд, но понимал, что ударную установку разобрали на мелкие кусочки. [Как выяснилось позже барабанная установка более-менее уцелела, исчез только хай-хэт – ig-kuv]
Led Zeppelin так и не вышли на сцену. От сцены мало что осталось после того, как буяны разобрали её. Десять вооружённых до зубов полицейских сопроводили нас при выходе из стадиона, через час после того, как мы спрятались.
В самолёте преобладало мрачное настроение.
— Не ожидал такого дерьма на рок-концерте, — поделился мыслями подавленный Джон Пол. — Фанаты пришли послушать музыку, а не подставлять головы под удары, а тела под ноги. На чьей стороне копы?
Роберт ерошил волосы и едва не плакал.
— Я пытался успокоить их. Но долбаные копы вышли из-под контроля. Что за кошмар! Какой, мать его, кошмар!
Led Zeppelin никогда больше не играли в Италии. Мы насмотрелись на Италию на несколько жизней вперёд.
Потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя от миланского безобразия. Питер твердил:
— Я просто не понимаю. Ничего подобного никогда не должно было произойти.

Роберт Коул весьма колоритный персонаж, его очень интересно читать. Но более полное впечатление о событиях поможет составить другой свидетель, обычный флорентийский паренёк, в тот год тринадцатилетний Эрнесто Де Паскале (Ernesto De Pascale), с большим трудом выпросивший у родителей поездку с друзьями в другой город на концерт своих кумиров.

В 19 часов мы вошли на стадион. Первое, что мы увидели — огромное количество полиции и целая армия фотографов. Мы и сами были вооружены записывающей аппаратурой, к примеру, у меня был сереорекордер Philips K7, на который я и записал выступление. Я также помню множество телевизионных камер, но до сих пор не видел ни одного фрагмента, снятого на этом концерте.

Фестиваль начался с выступления итальянских артистов. Публика продолжала заполнять стадион. Участников Cantagiro никто не желал слушать, все ждали только Led Zeppelin. Выступления певцов встречали воплями и свистом. Люди теряли терпение дождаться конца выступления фестивальщиков, чтобы увидеть на сцене Led Zeppelin. Толпа толкалась, росла неразбериха, в выступающих начали бросать всякие предметы. Бобби Соло (Bobby Solo) получил бананом, Моранди же просто отказался выходить на сцену.
Между тем в глубине сцены начались манипуляции по установке аппаратуры. Публика сразу прочухала, к чему это, и градус нервозности поднялся ещё выше. Удар гонга взорвал зрителей, раздались оглушительные аплодисменты. Led Zeppelin запросто вышли на сцену и рубанул Immigrant Song. У народа снесло крышу.
Толпа же непрерывно напирала на сцену. По толпе гуляли «волны». Люди, стоявшие у сцены кричали: «Остановитесь, ублюдки! Эй, кто сзади, не напирайте!»
Группа неоднократно останавливала выступление, прося публику утихомириться или придётся прекратить концерт. «Keep cool please, keep quite» — повторял Роберт Плант каждый раз.
С грехом пополам концерт продвигался вперёд, были исполнены Rock’n’Roll и Black Dog. Всякий раз, когда Пейдж брался за гитару, толпа не жалела своих рук для аплодисментов.

Затем начались настоящие бои с полицией. Было слишком много беспорядков и никто не мог наслаждаться концертом. По стадиону стал распространяться едкий запах и я увидел ребят с платками, закрывающими рот и нос. Реакцией полиции на беспорядки стало разбрасывание баллонов со слезоточивым газом в толпу без всякого разбора. От этого начался полный хаос.
Наверняка в толпе были хулиганы, хотевшие просто покуражится, были и провокаторы, желающие таким же образом привлечь внимание к их политическим протестам, были и просто недовольные итальянскими певцами. Всё вместе и породило страшную неразбериху и анархию, усилившуюся от действий полиции. Сцена же оказалась самым безопасным островом в этом бушующем море и люди полезли на неё.
Когда стало понятно, что увещевания Планта ни к чему не привели, Led Zeppelin был вынужден покинуть сцену, пробыв на ней только 26 минут и оставив на сцене свои инструменты. Тут же нашёлся воришка, попытавшийся спереть гитару Джибсон Джимми Пейджа. Однако получил по башке от роуди Фендером Джона Пола Джонса и свалился без сознания на месте. Удивительно, но я совсем не сочувствовал этому воришке. Поделом ему.

Несмотря на беспорядки, мне с приятелями удалось выбраться на улицу. Мы потеряли одного своего друга, но он вскоре нашёлся – он тоже покинул стадион, но с другой компанией, с которой мы познакомились на концерте.
Вернувшись домой, я не сказал ни единого слова о том, что произошло. Только несколько дней спустя мама узнала о прошествии из газет и телефонных звонков от родителей моих друзей. Концерт же, независимо от того, как плачевно он завершился, оставил непередаваемое ощущение. Я плакал казалось бы от слезоточивого газа, но я плакал от счастья.

Водяные пушки, слезоточивый газ, резиновые дубинки, 2000 полицейских, 250 спецназовцев, бои внутри и снаружи стадиона, 40 раненых, 16 арестованных, 4 раздолбанных автомобиля, изрядно пострадавшее оборудование и разгромленный стадион.
Праздник удалсЯ!

На следующий день Led Zeppelin собрали прессконференцию, где и высказали итальянским журналистам своё отношение к прошедшим печальным событиям.

Газеты не только Италии, но и Великобритании запестрели заголовками типа «Zeppelin hit by tear-gas as troops charge crowd». Резонанс события оказался значительным.