Первоначально было написано в качестве доклада на конференции «История земли Долгопрудненской через историю храмов» от 20 октября 2016 года (Долгопрудный). Затем сильно переделано — расширено, углублено, указаны источники, исправлены ошибки и смещены акценты в сторону архитектуры — для конференции «Краеведение в современном мире науки, культуры, образования и бизнеса», проходившей в Пушкино 17 февраля 2017 года. Получилась более стройная и интересная версия.
Владения Траханиотовых на современной карте располагались бы на стыке трёх подмосковных городских округов – северо-востока Химок, юга Лобни и северо-запада Долгопрудного. В них входили современные сёла и деревни Трахонеево (Успенское, ранее Козодавлево), Ивакино (Покровское), Яковлево (сейчас соответствующие кварталы городского округа Химки) и село Павельцево (Спасское), являющееся кварталом городского округа Долгопрудного.
Первые упоминания о перечисленных населённых пунктах, позже вошедших во владения Траханиотовых, присутствуют в двух документах. В духовной грамоте князя Ивана Юрьевича Патрикеева, датируемой 1495–1499 годами указано: «А сел своих даю сыну своему Василью:… Да ему ж даю у Москвы, на Клязме, село Козодавле, и с деревнями, со всем тем, как было за мною»[1]. В следствии опалы князя Патрикеева в 1499 году его земли были конфискованы в пользу великокняжеской казны. Во втором документе, в меновой грамоте от декабря 1499 года, составленной с Яковом Козодавлевым по поручению Ивана III упоминается другая часть земель будущих владений Траханиотовых: «Выменял есми государю великому князю Ивану Васильевичю всеа Руси и его детем у Якова у Козодавля да у его детей… в Московском уезде в Быкове стану на реке на Клязме их вотчину селцо Новое Козодавле,…, да деревню Павлецову»[2]. Село Козодавле (Козодавлево) позже стало селом Успенским-Трахонеево, деревня Павлецово – селом Спасским-Павельцево, а сельцо Новое Козодавле – вероятно деревней Яковлево.
Таким образом все вышеперечисленные земли к началу XVI века оказались в великокняжеском владении. Во второй половине XVI века, во времена царствования Василия III, эти земли получил боярин Василий Юрьевич Траханиотов, потомок известной греческой фамилии Траханиотисов, представители которой прибыли в Московию с Софьей Палеолог. В. Ю. Траханиотов занимал множество высоких постов, в том числе казначея Ивана IV (Грозного) и Дмитровского дворецкого[3]. Земли по-видимому были им получены за верную службу великому князю и состоялось это до 1568 года, в котором Траханиотов скончался, поскольку в Писцовых книгах 1573-1574 годов записано: «За Иваном да за Микифором Васильевичи Трохониотовыми старое отца их вотчина: с.Козодавлево на р.Клязьме, … пуст. Ивакино, … сельцо Яковлево, … ???цово болшое…»[4]. В этой записи впервые упоминается будущее Покровское-Ивакино, в те времена являющееся пустошью. С большой вероятностью населённым пунктом, название которого оказалось в оригинале Писцовой книги оторванным, является деревня Павельцово Большое. Именно под таким именем будущее Спасское-Павельцево фигурирует в других документах.
В тех же Писцовых книгах находится первое описание церкви Успения Пресвятой Богородицы: «село Козодавлево на реке Клязме, а в нем церковь Успение Пречистые Богородицы, древяна, клецки»[5]. Термин «древяна клецки» означает, что деревянная церковь была построена клетью – простым прямоугольным срубом из бревен, так же, как строились жилища простых людей. Изображений церкви той постройки в Козодавлево не сохранилось, но можно предположить, что выглядела она по подобию клетской церкви Воскрешения Лазаря из Муромского монастыря постройки XIV-XVI веков, которая в настоящее время находится в архитектурной экспозиции музея Кижи:
Приход Успенского храма Трахонеево был очень бедным. Причин тому было несколько. Основные – невысокая плотность населения и глинистая неплодородная почва, дававшая небогатый урожай. Следствием бедности прихожан были бедны и служители церкви. Владельцы вотчины поддерживали церковнослужителей, выделяя им «ругу», то есть продуктовое содержание, и даже дрова для отопления домов причта. Ситуация усугублялась и недавней Смутой, разорившей округу. «И та вотчина от разорения литовских людей запустела, а после разорения сажено хрестьян и бобылей 11 человек» — описывали Траханиотовы положение дел в подмосковных владениях в 1632 году[6]. Поэтому возможности перестроить старую церковь, а тем более сделать её каменной у помещиков возможности не было.
В 1676 году вотчина Траханиотовых перешла по наследству братьям Ивану и Степану Даниловичам[7]. Братья разделили отцовское наследство. Сделать это оказалось просто – естественная граница река Клязьма разделяла вотчину на две примерно равнозначные части. У Ивана остались земли по правому берегу Клязьмы: село Козодавлево и деревня Ивакино, у Степана – по левую: деревни Павельцево Большое и Яковлево.
Получив Павельцево с землями, Степан Траханиотов начал обустраивать своё владение, отправив челобитную на строительство храма. В 1694 году указом патриарха было «велено ему в Московском уезде, в Манатьине, Быкове и Коровине стану, в вотчине ево, в селе Павельцове построить вновь церковь во имя Нерукотвореннаго образа Спасова»[8].
Сначала была возведена деревянная церковь, но она простояла недолго, придя в негодность к 1713 году. Поэтому помещик направил челобитную на возведение новой, уже каменной церкви. И в 1715 году в селе Спасское, как стало называться Павельцево, был освящён новый каменный храм[9].
Храм представлял из себя восьмерик на четверике, а чуть позже к нему была пристроена трёхярусная четырёхгранная колокольня. С тех пор общий вид Спасского храма сильно не изменялся, не смотря на переборку полов и свода в 1736 году, осуществлённых зятем уже покойного к тому году Степана Траханиотова майором Семёном Шишкиным[10]. Спасская церковь, сложенная из кирпича, была небольшой, примерно 35 аршин в высоту и 12 аршин в ширину и состояла из двух ярусов. Нижний её ярус, главным образом цоколь, был облицован белым камнем, углы выделены лопатками, а имевшийся здесь карниз дополнен мутулами. Стены расчленены проёмами в два света, расположенными на единых осях. На северном фасаде, в нижнем ярусе света, западный проём был входным. Он был идентичен западному входу, с такой же массивной кованной железной дверью, крестообразно укреплённой железными полосами. Окна, расположенные по всему периметру нижней части церкви, были с коробовыми перемычками и помещены в прямоугольные ниши-четверти. Верхний же ярус церкви – оштукатурен и украшен арочными нишками и декоративными барочными валютами в проёмах и простенках. Имевшиеся здесь окна размещались лишь по южной и северной стороне. Под профилированными, с более мелкими мутулами карнизом шёл пояс зубчиков. В углах капитальных стен находились изящные пилястры. А на своде установлен цельный восьмигранный фонарь, также декорированный такими же каменными пилястрами, арочными нишками и валютами. Крышу венчала покрытая железом синяя главка с восьмиконечным крестом с завитками и цепями. Вершину креста украшала небольшая коронка, а подножие – полнолуние.
С востока к зданию как бы примыкала полукруглая апсида одной ширины с четвериком, но значительно ниже его. Прямоугольная трапезная имела сильно выступающий южный придел, алтарь которого частично закрывал четверик церкви. Карнизы и апсиды, и трапезной образованы напуском рядов кирпичей.
Столпообразная колокольня, примыкавшая к основному зданию, состояла из трёх одинакового сечения четвериков. Нижний ярус колокольни, использовавшийся как притвор, был прорезан арочными проёмами. Второй – окнами, аналогичными проёмам храма.
Как известно, первоначально на стенах Спасского храма не существовало росписи. Имелись лишь изображения Господа Соваофа на куполе и алтаре. Но в конце XIX – начале XX веков в верхней части храма появились изображения Евангелиста по «сторонам света». Чуть ниже, в простенках четверика, поместили изображения православных святых[11].
Через 13 лет после строительства, к 1749 году, храм опять пришёл в плачевное состояние. Об этом сообщал в Синод местный священник Иван Иванов, жалуясь на нерадение помещика Шишкина. «В ветхие оконницы залетали птицы, поделали гнезда, а во время непогоды полно снега. Несколько лет не было дьячка и пономаря, а церковную службу отправляли дворовые люди, которых помещик из-за нерадения к чтению псалмов и молитв и плохое пение бивал многократно больно своими руками» – писал он[12].
В 1755 году Семён Шишкин с детьми продал имение в селе Спасское-Павельцево генерал-майору Алексею Михайловичу Еропкину[13]. Так закончилось владение селом потомками Траханиотовых.
Судьба храма в Спасском-Павельцево нередко переживала печальные страницы. Частая смена владельцев села в XVII веке не способствовала процветанию, а в Отечественную войну 1812 года храм вместе с селом были разорены французами. Но с середины XIX века жители села стали самостоятельно и активно поддерживать храм. Характерным примером можно считать благодетельство зажиточного крестьянина Михея Васильева, при жизни пожертвовавшим для храма колокол в 60 пудов, а по завещанию – в 113 пудов[14].
После революции 1917 года храм и его служителей опять ждали тяжёлые испытания – была изъята ценная церковная утварь, позже, в 1938 году был арестован и расстрелян настоятель храма протоиерей Александр Соколов[15], в современное время объявленный священномучеником. Храм закрыли, но пока был жив последний церковный староста Никанор Марков – сам храм и всё, что было внутри него, находилось в сохранности.
После смерти Н.Маркова, к 1960-1970-х годам, храм разграбили и осквернили. Был полностью уничтожен иконостас, повреждена роспись на стенах, выбиты окна и двери, а на месте алтаря вырыта яма искателями сокровищ.
В середине 1970-х годов пустующие помещения храма были заняты литейным производством объединения «Росреставрация», что привело очередным к варварским искажениям интерьера и экстерьера здания.
В конце 1980-х годов церковь была отреставрирована тем же объединением «Росреставрация». Была произведена попытка восстановить внешний облик храма на конец XIX века. Но в деталях реставрационные работы были проведены не совсем грамотно. Снаружи, вместо первоначальной тонкой известковой обмазки, стены здания покрыли толстым слоем цементной штукатурки, что значительно упростило и огрубило архитектурные формы.
Вернёмся к концу XVI века в Успенское-Козодавлево, «столицу» владений Траханиотовых.
Новая Успенская церковь была выстроена только в 1764 – 1766 годах. Храм был деревянный, из соснового бруса, срубленный в «лапу» и обшитый тёсом, в плане представляющий восьмерик на четверике. Надо полагать, что строительством церкви занимались Николай Иванович Траханиотов и князь Николай Михайлович Барятинский, совместные владельцы усадьбы по состоянию на 1766 год[16].
Часть этого деревянного здания церкви, без трапезной и колокольни, сохранилась до начала 1970-х годов в качестве пристройки к каменной части церкви. По фотографиям и благодаря найденным в архиве чертежам с более поздним проектом каменного здания церкви в Успенском-Козодавлево (Трахонеево), удалось частично восстановить внешний вид храма в модели. Из-за полного отсутствия информации о внешнем виде и размерах колокольни в качестве прототипа для моделирования послужили фотографии сохранившейся колокольни деревянной церкви Михаила Архангела (Архангельские Кляри, Камско-Устьинский район, Татарстан) 1757 года постройки.
Имение Трахониотовых перестало принадлежать потомкам греческих дипломатов в 1797, когда оно было продано генерал-майору, сенатору и тайному советнику Петру Сергеевичу Свинину и штабс-капитану Евграфу Лаврову в совместное владение.
Так закончилось почти четверть тысячелетнее владение семьёй Траханиотовых землями села Успенское-Козодавлево. Впрочем, к началу XIX века исчезает и сама фамилия Траханиотовых, оставшись только в названии села – после смены хозяев Козодавлево было переименовано в Трахонеево.
После смерти Лаврова в 1804 году[17] имение перешло к его вдове и двум дочерям, а после кончины Свиньина в 1813 году – к его родной сестре, девице Анастасии Петровне Свиньиной. Вскоре чрезполосица была устранена и поместье было разделено: наследницам Лаврова осталось село Трахонеево с Успенской церковью, а Свиньиной – соседняя деревня Ивакино.
Одинокая и набожная Свиньина в 1830 году подала прошение в Московскую Духовную Консисторию о постройке каменной церкви в будущем селе Ивакино[18]. Прошение было удовлетворено, но помещицу обязали построить причту три жилых дома с хозяйственными постройками и выделить на каждую семью по десятине близлежащей к новой церкви земли. К 1835 году новая Покровская церковь была построена и освящена, а старой деревянной Успенской в Трахонеево решением Консистории была уготовлена судьба кладбищенской[19].
Но бездетная Свиньина умерла, не успев достроить дома. Хотя обещанная причту земля по факту была отмежёвана, оказалось, что помещица актом действие закрепить не успела. В 1839 году наследство приняла её родная сестра, Екатерина Петровна Бахметева. Притч из-за неустроенности переезжать к новой церкви отказался, дело затянулось, а вскоре, в 1841 году умерла и бездетная Бахметева[20]. Имение в Ивакино перешло к очередному наследнику – родному племяннику обеих сестёр поручику Петру Павловичу Свиньину, бывшему декабристу. Священник храма в Трахонеево Василий Лебедев обратился к нему для завершения начатых дел, но получил от бывшего декабриста категорический отказ в достройке домов и выделении наделов[21].
К этому времени активизировались потомки Лаврова, пообещав причту удобные и плодородные земли вблизи старой церкви в Трахонеево. Об обмене договорились в 1843 году[22], зафиксировав документально в 1847[23]. Причту было разрешено остаться в Трахонеево, а в Покровской церкви в Ивакино проводились лишь редкие службы.
Но такая ситуация продолжалась недолго. Уже 1852 году наследницы Лаврова вдруг объявили, что обмен земли с причтом был произведён незаконно, поскольку их крепостной, староста Александр Субботин не имел права на подобные действия с землёй. Тяжба продолжалась как минимум до 1855 года и даже дошла до императора Николая I. Результаты на сегодняшний день остались неясными. Предположительно наследницы Лаврова вернули прежние наделы, отдав притчу неудобья. Но стало известно, что подвинуло их на этот поступок. Оказалось, что все крепостные крестьяне наследниц Лаврова были заложены в банк ещё летом 1844 года под неудачную торговую операцию, проведённую мужем одной из дочерей Лаврова[24]. Лишение же притча хороших земель в центре и возврат им неудобий на краю поместья устраняло очередную чрезполосицу и повышало капитализацию земель села Трахонеево.
Но продать при своей жизни земли при Успенском-Трахонеево у прямых наследниц Лаврова так и не получилось. Продажа состоялась только в 1887 году усилиями внуков штабс-капитана Евграфа Лаврова[25].
Покровский храм в Ивакино просуществовал чуть более 100 лет. В 1928 году представители Общества изучения русской усадьбы составили краткое описание здания церкви: «Ампирная каменная церковь 1835 г. В форме прямоугольника, украшена с боковых фасадов четырёхколонными портиками. Здание завершается куполом. Церковь крытым сквозным переходом из четырёх сдвоенных попарно колонн соединяется с каменной колокольней того же времени. Внутреннее убранство современно постройке. Интересна роспись стен гризайлью»[26].
В следующем, 1929 году, церковь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Ивакино начали разбирать на кирпичи[27].
Долгое время кроме этого краткого описания никакой другой информации о внешнем облике церкви не было. В сегодняшнее время не могли описать её и местные жители, поскольку поколение, видевшее Покровский храм, уже ушло из жизни. Только в середине 2000-х годов была найдена картина с изображением храма, а в 2013 году в книге Е.М.Юхименко[28] была опубликована фотография храма, датируемая 1915 годом:
В очередной раз вернёмся к событиям в Успенском-Трахонеево.
К середине XIX века в Трахонеево сложилась необычная ситуация – в селе стоял старый деревянный храм весьма плачевного состояния, а в полутора-двух верстах, в соседнем Ивакино – новый каменный. При этом причт, исходя из бытовой неустроенности на новом месте, отказывался служить в ивакинском храме, продолжая вести службы в холодной, продуваемой трахонеевской церкви.
Самосознание общины храма того, что она может стать мощной созидательной силой, появилось несомненно благодаря отмене крепостного права в 1861 году. Это ощущение пришло не сразу, только спустя пару десятков лет, когда прослойка наиболее удачливых и рачительных крестьян смогла накопить и большие, и небольшие, но капиталы. Часть из них перешла в купечество, вытеснив с жизненной арены наиболее слабые слои дворянства, инфантильные и фактически разорённые отменой крепостничества. Другая часть оставалась крестьянами, но уже зажиточными и имевшими небольшие относительно свободные деньги. Примером может служить уже упоминавшийся Михей Васильев из Спасского-Павельцево. Именно такие люди и стали инициаторами постройки нового каменного храма в селе Трахонеево.
История строительства каменного храма на месте старого деревянного началась в 1877 году, когда было подано прошение на возведение нового каменного здания церкви. Прошение подали священник Иоанн Кротков и церковный староста крестьянин Иван Малинкин[29]. Проект сооружения подготовил московский архитектор Андрей Николаевич Стратилатов[30]. Благодаря чертежам Стратилатова, зафиксировавшим части деревянной церкви, удалось произвести реконструкцию храма, о чём было рассказано ранее.
Успенский храм возводился в эпоху господства эклектики или историзма в русской архитектуре, когда зодчие использовали в своих произведениях «цитаты» из разных эпох. В данном случае Стратилатов работал в византийском стиле, популярном в церковной архитектуре со времен возведения архитектором Тоном Храма Христа Спасителя вплоть до начала 1890 годов, когда на арену вышел модерн или неорусский стиль. Византийский стиль в русской церковной архитектуре подчеркивал преемственность русских духовных традиций от Византии. И он был популярен не только в России, но и в европейских странах, только немного раньше.
Если со здания храма мысленно убрать декор, угловые декоративные барабаны и купола, то проявляются пропорции классических церквей Владимирской и Киевской Руси домонгольского периода, что вполне указывает на то, что архитектор проекта был большой знаток и любитель именно тех церквей – Покрова на Нерли, Дмитриевского собора во Владимире и Параскевы Пятницы в Чернигове.
Освоив первоначальные вложения и закончив каменную пристройку, радетели были вынуждены взять перерыв для сбора средств. Вторым этапом, начавшимся 1881 году, стало строительство двух приделов на месте деревянной трапезной[31]. Произошло это не без помощи богатых купцов, проживавших невдалеке от храма.
Последним этапом строительства – колокольни и трапезной, в 1891 году занялся уже другой архитектор, Василий Фёдорович Баранов[32].
Баранов выполнил проект «придельного храма», то есть трапезной, и первого яруса колокольни в точном соответствии с архитектурным стилем Стратилатова, использовав такие же сдвоенные узкие окна и декоративное оформление. Но второй и третий ярусы колокольни были выполнены по собственному проекту Баранова, в более строгом, «римском» исполнении, что заметно даже человеку, слабо знакомому с архитектурными дисциплинами. Оформление первого этажа в едином «стратилатовском» стиле позволило визуально не «развалить» общую композицию здания храма. Строгость же оконных проёмов верхних этажей колокольни добавляет ей стройности и высоты.
Сбором средств занимались уже новый священник Владимир Глаголев и новый церковный староста, московский мещанин Сергей Любочкин. И опять не обошлось без купечества. В 1892 в новом храме состоялась литургия. Так было закончено продолжавшееся 15 лет возведение полностью каменного храмового комплекса Успения Пресвятой Богородицы.
В 1938 году в годы сталинских репрессий храм закрыли и позже приспособили под литейное производство Химкинского комбината художественных работ. В 1996 году была вновь создана община Успенского храма и началось его восстановление практически из руин.
¤ ¤ ¤
Из трёх храмов появившихся на землях Траханиотовых осталось только два. К сожалению, была уничтожена настоящая жемчужина архитектуры округи – ампирная Покровская церковь в Ивакино. К сожалению, не вполне корректно была проведена реставрация старинного здания Спасской церкви в Павельцево. К счастью Успенская церковь в Трахонеево была приведена в прекрасное состояние и в 2002 году постановлением Правительства Московской области храм Успения Пресвятой Богородицы в селе Трахонеево отнесён к объектам культурного наследия регионального значения[33].
[1] Бахрушин С.В. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. Москва-Ленинград, Издательство Академии наук СССР, 1950. С.345
[2] Греков Б.Д. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. Том 1. М.: Издательство Академии наук СССР, 1952.С.534-535
[3] Шумаков С. А. Обзор грамот Коллегии экономии, вып. 3. М., 1912.С-С. 4, 10, 77
[4] Писцовые книги XVI века. Отд. I. Местности губерний Московской, Владимирской и Костромской. Под ред. Н. В. Калачова. Издание Императорского Русского географического общества. СПб, 1872. С.186-187
[5] Там же.
[6] Сташевский Е. Д. Землевладение московского дворянства в первой половине XVII века / Е. Д. Сташевский. — М., 1911. С.204-205
[7] Холмогоров В. И., Холмогоров Г. И. Исторические материалы для составления церковных летописей Московской епархии : Вып. 4 : Селецкая десятина (Московского уезда). — М. : Изд. Императ. о-ва Истории и Древностей Российских при Моск. ун-те, 1885. С.51
[8] Холмогоров В. И., Холмогоров Г. И. Исторические материалы для составления церковных летописей Московской епархии : Вып. 4 : Селецкая десятина (Московского уезда). — М. : Изд. Императ. о-ва Истории и Древностей Российских при Моск. ун-те, 1885. С.131
[9] Там же, С.132
[10] Там же, С.133
[11] ЦГА Москвы, Ф.454, Оп.3, Л.19
[12] Тюфтякова Е. Храм в честь иконы Нерукотворного образа Спасителя// Любовь всё побеждает /Елена Тюфтякова. – Москва, 2006. С.240
[13] Холмогоров В. И., Холмогоров Г. И. Исторические материалы для составления церковных летописей Московской епархии : Вып. 4 : Селецкая десятина (Московского уезда). — М. : Изд. Императ. о-ва Истории и Древностей Российских при Моск. ун-те, 1885. С.134
[14] Тюфтякова Е. Храм в честь иконы Нерукотворного образа Спасителя// Любовь всё побеждает /Елена Тюфтякова. – Москва, 2006. С.244
[15] Мартиролог расстрелянных и захороненных на полигоне НКВД «Объект Бутово» 08.08.1937–19.10.1938. М.:»Зачатьевский монастырь», 1997. С.332
[16] РГАДА, Ф.1354, Оп.250, У-2 ‘с’
[17] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.640, Д.99, Л.11об
[18] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.627, Д.61, Л.14об
[19] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.627, Д.61, Л.13об
[20] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.627, Д.61, Л.17
[21] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.627, Д.61, Л.18-18об
[22] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.640, Д.99 Л.2
[23] РГАДА, Ф.1354, Оп.250, У-4 ‘с’
[24] РГИА, Ф.577, Оп.20, Д.1493, Л.13об-14
[25] ЦГА Москвы, Ф.184, Оп.9, Д.581, Л.494
[26] Памятники усадебного искусства. Московский уезд. Издание ОИРУ. М., 1928. С.73.
[27] ЦГАМО, Ф.6615, Оп.2, Д.1а, Л.27об.
[28] Юхименко Е.М. Рахмановы: купцы-старообрядцы, благотворители и коллекционеры. – М.: Издательский дом ТОНЧУ, 2013. С.263
[29] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.447, Д.7, Л.1-1об
[30] ЦГА Москвы, Ф.54, Оп.134, Д.193, Л.5-6
[31] ЦГА Москвы, Ф.203, Оп.452, Д.6, Л.1
[32] ЦГА Москвы, Ф.54, Оп.138, Д.1239, Л.20-23
[33] Мочалова Н.В. Деревеньки мои дорогие: Краеведческие очерки. – Химки: ДекАРТ, 2016, С.38